Блюзовый гитарист из Нальчика Арсен Шомахов - музыкант с парадоксальной творческой биографией. Влюбился в музыку в детстве, но выбрал самый невостребованный в СССР музыкальный стиль. Играл без особого успеха с группой на немногочисленных площадках родного города, но, приехав в Москву, ошеломил столичную блюзовую сцену уровнем профессионализма. Не успев насладиться успехом в России, эмигрировал в Канаду... Результат - последний альбом Арсена "On the Move" вошел в список 25 блюзовых дисков, наиболее часто звучавших на радио в 2010 году. А еще - номинация на национальную канадскую блюзовую премию «Maple Blues Awards», плотный график гастролей и участие в десятках фестивалей.

Интервью состоялось на пороге 2011 года, мы общались с музыкантом по интернету. Арсен, а теперь уже мистер Shomakhov, вспоминает школьные годы, армейскую юность и переезд в Москву, а также первую гитару и, конечно, рассказывает о своем покорении Америки.

- Арсен, приветствую тебя от всех российских поклонников твоего творчества! В каком жизненном настроении ты сейчас находишься? У тебя полноценная жизнь блюзмена, жизнь эмигранта, канадского «бюргера» или все сразу вместе взятое?

- Привет! Сейчас я в позитивном жизненном настроении, я в процессе интеграции в канадское блюзовое сообщество. У меня есть желание и возможность продолжать музыкальную деятельность, чему я очень рад.

- За границей ты все еще чувствуешь себя россиянином? Или напротив - образно говоря, постепенно теряешь национальность?

- Я чувствую себя самим собой. Точно также, как и до переезда в Канаду. Я здесь всего 2,5 года, но приехал сюда уже сформировавшейся личностью, так что вряд ли что-то потеряю, скорее - буду приобретать новое...

- Арсен, могли бы мы вернуться назад, в СССР? В какой семье ты вырос, и повлияли ли родители на тебя в плане музыки? Читал, что твой старший брат и его коллекция классического рока впечатлили тебя больше всего.

- Я очень горжусь своей семьей. Мой дед - известный и уважаемый человек, детский поэт и писатель. В прошлом году отмечалось столетие со дня его рождения. Для меня он всегда был и остается эталоном скромности, мудрости и позитивного отношения к жизни. Родители всегда поддерживали мои музыкальные устремления, я спокойно относился к увлечению «шумной» западной музыкой, за что им очень благодарен... Мои старшие братья играли в группах, слушали рок. Все это стимулировало желание играть, слушать музыку, искать новые записи.

- А вообще у тебя было интересное детство? Тебя считали сорви-головой или примерным мальчиком, который прилежно учился в школе?

- Детство было интересное, в нем были музыка, книги и друзья, чего еще желать? Я старался быть примерным, но не всегда это удавалось. Больших проблем родителям я никогда не создавал. В памяти остались виниловые пластинки, огромный катушечный магнитофон «Днiпро», который я использовал как ламповый усилитель для гитары, «настоящая» ударная установка, которую брат как то принес домой, школа, много всего...

- Правда ли, что твоим первым музыкальным инструментом было пианино? Ты ходил в музыкальную школу? Когда ты осознанно захотел заниматься музыкой, и был ли это блюз? Неужели ты помнишь, как в 4 года впервые услышал "Basin Street Blues" Армстронга (это я подсмотрел в одном из твоих интервью)?

- Моим первым инструментом были барабаны, вернее - диванные подушки, которые раскладывались особым образом, имитируя хай-хэт, рабочий, томы... Особенно нравилось дубасить по подушкам под "When The Levee Breaks". Правда, соседи из квартиры снизу иногда теряли терпение и требовали прекратить издевательство. Меня отдали в музыкальную школу, но родители сжалились и позволили мне бросить ее, в связи с отсутствием интереса (к этюдам Гедике). Позже я стал самостоятельно осваивать пианино. Ну, а потом стал бренчать на гитаре... Я очень хорошо помню, что мы с братом часто слушали пластинку Армстронга, при этом держали в руках ракетки для бадминтона, имитируя игру на банджо ;))). Очень запомнился его "рычащий" голос, а еще его фото в белоснежной рубашке с трубой.

- Как ты умудрился в 12 лет открыть для себя Мадди Уотерса и Хаулина Вулфа? Да еще в Нальчике тех лет? Тем более поразительно, почему в эти же годы тебя интересовали такие сложные для восприятия гитаристы, как Роберт Фрипп и Джон МакЛафлин! Где ты это вообще раздобыл во времена Советского Союза?

- Я уже толком и не помню... Кто-то приносил записи брату, а еще были советские пластинки - кажется, сборник черного блюза. Фриппа и МакЛафлина я открыл намного позднее, когда стал студентом, друзья принесли послушать, и меня зацепило... Особенно любил ранний «Кримсон».

- Когда ты «заболел» Стиви Рэй Воэном? Прошла ли болезнь сейчас?

- Кажется, в 90’ом. Как только я услышал Scuttle Buttin’- я моментально заболел. А когда посмотрел Live at El Mocambo - еще больше... Болезнь, правда, прошла давно... Сейчас я больше фанат Джимми Вона, обожаю его лаконичную игру и звук.

- Я читал, что в 12 лет у тебя появилась акустическая гитара. А в 16 - электрогитара, и это была копия «Фендера». Что это был за инструмент и действительно ли его украли?

- Да, у меня была «ленинградская» акустическая гитара (стоила в те времена аж 40 рублей). Она перешла мне в наследство от братьев. Позднее я самостоятельно изготовил из подручных материалов белый «Лес Пол», но к игре он оказался не пригоден ;)), а потом скопил денег на немецкий «Лид Стар». Эта копия «Фендера» была моей первой настоящей электрогитарой, впоследствии похищенной из нашей репетиционной комнаты.

- Так у тебя была рок-группа в школе?

- Еще какая! Мы вдохновлялись хард-роком и поэзией Эдгара По. Репетировали дома у нашего басиста, устанавливали 2 пионерских барабана (стащили из ленинской комнаты), тарелки и хэт. Гитары включали в стереосистему... Мы наслаждались звуками, а иногда даже записывались... А еще я помню, как мы с моим другом проработали все летние каникулы на кожгалантерейной фабрике, чтобы купить ударную установку!

- Как сложилась твоя судьба после школы? Насколько я знаю, ты пошел служить в армию и там собрал музыкальную группу.

- После школы я учился на ИнЯзе, после второго курса служил в армии - ну, и продолжил учебу после увольнения. В армии, кстати, я играл в крутой рок-группе! На бас-гитаре играл известный московский гитарист Михаил Клягин. Мы даже альбом записали под названием "Army Club". Я думал, запись была утеряна, но недавно Миша прислал чудом сохранившиеся несколько треков. Не помню, что за гитара на той записи - "Тоника" или "Аэлита". ;)

- Наверное, хороший английский у тебя появился как раз после после вуза?

- Вероятно, еще и музыкальный слух помог поставить произношение.

- В 1987 году ты собрал «Регтайм». Как родилась команда и кто в нее вошел? Где вы репетировали? Правда ли, что «Регтайм» - была единственной блюзовой командой в городе? Вы имели успех?

- Приятель моего брата пригласил меня поиграть на гитаре в рок-группе. Там на подмене играл басист Аслан Жантуев. Мы быстро сошлись с Асланом, однажды к нам заглянул его друг Султанбек Мамышев (Бек), который тогда только уволился из армии. Мы сыграли небольшой джем и поняли, что нам интересно играть вместе... Название «Регтайм» появилось позднее. Репетировали в университете, на «точках» и в студиях у друзей - в общем, где удавалось. «Регтайм» и в самом деле была единственной блюзовой группой - мы имели определенный успех, но играть регулярно не могли. Музыка, конечно, денег не приносила, у всех была работа днем и музыка вечером...

- Что за музыку вы тогда играли - по воспоминаниям, это была смесь рока, джаза и блюза. Кто были тогда твои музыкальные кумиры? Остались ли они для тебя кумирами и сегодня?

- Играли все, что нравилось тогда: «ЛЗ», «ДП», Хендрикс, СРВ, Сантана, Клэптон, но интереснее всего всегда было делать собственные вещи... Конечно, сейчас музыкальные пристрастия поменялись, это естественный процесс, на смену рОковым и фьюжн-гитаристам пришли блюзовые и джазовые: Charlie Christian, Wes Montgomery, Freddie King, Charlie Baty, Vidar Busk, Ronnie Earl, Rick Holmstrom, Junior Watson, Alex Schultz, Kid Ramos... список можно продолжать... За ними, вероятно, последуют другие.

- «Рэгтайм» - типичное гитарное трио с блюз-роковым репертуаром. Но, в отличие от многих российских групп такого формата, твоя команда не пыталась просто копировать стандарты. В вашем случае вам интересна была музыкальная идея и работа над ней, что доказывают ваши записи тех лет. Откуда вырос такой подход к материалу?

- Не знаю ;)... Это казалось совершенно естественным... О высоких стандартах я не задумывался, просто делал то, что нравилось, что было интересно... Взять стандарт и просто скопировать его казалось скучным... Поэтому я всегда старался сделать так, чтобы песня звучала как своя, менял аранжировку, темп и т.д.

- И вот еще загадка. Как вы из провинциальной группы, да еще из такого совсем «неблюзового» региона России смогли стать яркой фигурой на российской блюзовой сцене? Как могла команда, выросшая в полной изоляции от российских блюзовых центров, выработать такое качество исполнения?

- Огромную роль в этом сыграл интернет... Моя знакомая Маша Мирошниченко отправила наши записи Федору Романенко (www.blues.ru), который заинтересовался услышанным. С помощью Федора и Андрея Евдокимова (радиопередача "Весь это блюз") «Регтайм» стал появляться с концертами в Москве, «засветился» на ТВ-канале «Культура», попал на фестиваль блюза в Питере. Ну и, несомненно, группа тоже приложила массу усилий: регулярные занятия музыкой (на грани фанатизма), регулярные репетиции и постоянное прослушивание музыки...

- Расскажи, пожалуйста, когда ты понял, что нужно переезжать в Москву, и как ты вошел в столичное блюзовое сообщество?

- Мысли о переезде у меня возникали часто, но практически это сделать удалось только в 2007-м. Вошел в сообщество, как мне кажется, без особых сложностей, у меня были и остаются добрые отношения со многими московскими музыкантами и любителями блюза.

- Ты помнишь, как вы записали свой первый альбом «Heavy Steppin'»? Это был по преимуществу блюз-рок? Но ведь и влияние джаз-рока Джона Скофилда было тоже заметно. Как удалось избежать банальностей в исполнении материала?

- Помню, записывали быстро, кое-что получилось удачнее, что-то не совсем... «Heavy Steppin’» сделана под влиянием Скофилда и Хендерсона... Ну, а насчет банальностей - не мне судить.

- Ты разделяешь мнение критиков, что твой второй диск «Troublemaker» стал прецедентом для российской блюзовой сцены, поскольку 7 из 10 песен были не «каверами», а твоими успешными авторскими произведениями? Откуда в них появились фанковые ритмы?

- Я не очень хорошо знаком с российскими блюзовыми записями... Но раз такое мнение прозвучало, возможно, так оно и было. Фанковые ритмы (была такая передача "Мелодии и ритмы зарубежной эстрады" ;) меня всегда увлекали, они и на первом альбоме присутствуют....

Помню, как Федор предложил "разрезать" песню "Troublemaker" пополам. Мне эта идея не понравилась, но, поразмыслив, я согласился, и получилось интересно.

- Как ты попал в книгу американского исследователя Майкла Урбана "Блюз приходит в Россию" (Michael Urban - "Russia Gets The Blues")?

- Если не ошибаюсь, Урбан работал над книгой в России вместе с Андреем Евдокимовым. Андрей, вероятно, упомянул о существовании блюзовой группы из Нальчика. Позднее я связался с Майклом и попросил его написать рецензию к нашему третьему альбому "Dangerous".

- "Dangerous" вышел в 2006 году на американском лэйбле «Blues Leaf records». Но с президентом компании Джо Морабия (Joe Morabia) ты познакомился задолго до этого. В ноябре 2004-го он был в Москве, а еще раньше, в 2003-м, ты сделал с ним интервью. Не мог бы ты рассказать об этом знакомстве?

- Да, однажды я послал свои демо-записи на несколько американских лейблов и получил ответ от Джо, которому мое демо понравилось. Мы поддерживали связь, и в результате он приехал в Москву, послушал меня с группой, появился на радио эфире у Андрея Евдокимова, рассказал о своих музыкантах и о планах на будущее. В следующем году «Dangerous» вышел на Blues Leaf.

- Сотрудничество с «Blues Leaf» было твоим первым «настоящим» контрактом? Ты читал о себе первые положительные отзывы в музыкальных журналах «Blues Revue», «Guitar One», «Downbeat Magazine»?

- Первым, на самом деле, был альбом «Heavy Steppin’» на «Dialog Music». Альбом «Dangerous» стал первым "заокеанским" альбомом. Он действительно получил хорошие отзывы, как, впрочем, и два предыдущих альбома. Критики хорошо отзывались о моей гитарной игре, о стилевом разнообразии... Положительные отзывы всегда ободряют! Хочется работать над собой еще больше.

К слову, я недавно смотрел интервью со Стив Ваем, и мне очень понравился один момент, где он говорит, что работает не над недостатками, а над своими сильными сторонами, развивая их и «не замечая» недостатки. Интересный подход!

- В феврале 2005 г. ты принял участие в 21-м фестивале «International Blues Contest» в Мемфисе. Если не ошибаюсь, это был твой первый выезд за границу. Я читал о твоих впечатлениях - как вы ехали на машине из Нальчика в Москву и попали в пробку под Ростовом, как вернулись назад и поехали поездом, как в конкурсе вам помогали американские блюзмены, одалживая тарелки и педали для барабанной бочки... И вдруг вы услышали, что в Америке не все так гладко с традиционной музыкой. Например, что очень много клубов вышло из бизнеса, что с трудом покрываются расходы, а группы не могут заработать. Тебя это сильно тогда обескуражило?

- Я бы не сказал, что обескуражило, я тогда был очарован всем происходящим, и не особо задумывался об этом... Напротив, я получил заряд, желание заниматься музыкой дальше. Что касается молодых афроамериканцев, их эта музыка, кажется, не интересует вовсе.

- Был еще фестиваль «Arkansas Blues And Heritage Festival». Ты стал первым нашим соотечественником, попавшим на сцену фестиваля. Это было действительно волнительно, или все же «там» фестивали проходят в простой, «рабочей» атмосфере?

- Это было волнительно для меня, но для людей "там" это привычная вещь... Многие очень любят именно этот фестиваль и приезжают издалека...

- Не мог бы ты несколько слов сказать о норвежском фестивале "Dark Season Blues Festival", в котором ты тоже принимал участие?

- Шпитцберген - самое неожиданное место для фестиваля блюза, но очень красивое! Полярная ночь наступает через несколько дней после окончания фестиваля, поэтому он и называется "DarkSeasonBluesFestival"

- Расскажи, пожалуйста, о своем знакомстве с такими музыкантами, как Rick Holmstrom и Mitch Kashmar.

- Я открывал концерты Рика и Митча в Норвегии и в России. Оба - замечательние музыканты и очень приятные люди. Я большой фанат Рика, у меня есть почти все его записи. Обожаю его гитарный саунд и стиль. Он играл на старом «Stratotone», у этой гитары гриф - как бейсбольная бита. Толстый гриф всегда хорошо звучит. Особенно если играет Холмстром ;)).

- Правда ли, что твой третий альбом попал в горячую ротацию на австралийские радиостанции, и это привело к знакомству с таким музыкантом, как Wolf Mail? Как родилась идея совместных гастролей по Франции и России?

- Альбомы «Troublemaker» и «Dangerous», действительно, были в ротации в австралийском блюзовом радио. И вот однажды я получил письмо от менеджера Уолфа Мейла, в котором он предложил поучаствовать в европейских гастролях Уолфа и просил помочь с организацией концертов в Москве. С этого началось наше знакомство. Уолф - музыкант-трудяга, в нем столько энергии! С моей помощью Уолф записал в Москве концертный ДВД.

- Фестиваль «Arkansas Blues & Heritage Festival», который прошел 4-6 октября 2007 года - читал твой очерк, это все еще была блюзовая экзотика, или ты стал понимать, что Америка - это «твое» место?

- Могу лишь сказать, что я обожаю атмосферу блюзовых фестивалей. А «KingBiscuit» мне особенно нравится. В этом году традиционное название фестиваля было ему возвращено после многолетней судебной тяжбы с какой-то фирмой.

- Когда ты понял, что нужно эмигрировать из России? Как происходили сборы, были ли сомнения?

- Кажется, стал подумывать об этом в 2006-м... Не то, чтобы у меня возникло желание эмигрировать... Просто в течение нескольких лет обстоятельства складывались так, что захотелось кардинальных перемен. В общем, я как бы все время плыл по течению... Решиться было не просто, но другой перспективы я тогда не видел...

- Ты помнишь первые месяцы в Канаде? Кто тебе помогал? Ты сразу перевез свою семью? Как вы устроились?

- Мы переехали сразу всей семьей. Первые месяцы мне помогали друзья, которых я знал еще по Нальчику. Я им очень благодарен. Мой знакомый (на «Myspace» - опять же o пользе интернета!) гитарист Стив Козак здорово помог мне с музыкальными контактами. Стив всю жизнь играет блюз и знает всех в этой теме на западном побережье... Мы часто играем вместе на джемах, он очень позитивный человек. В принципе, я нормально устроился, мне здесь очень нравится. Единственная проблема - частые дожди. Зато зима мягкая и почти беcснежная!

- Твой новый сайт теперь на английском: я вижу, что с тех пор, как ты уехал, у тебя было много событий - тебя приглашают на множество фестивалей, ты записал новый альбом, вошел в чарты радиостанций...

- На самом деле, 2010-й был удачным годом для меня. У меня есть группа, есть лэйбл, я покатался по фестивалям, записал, как мне кажется, интересный альбом. "On The Move" вошел в список 25 блюзовых дисков, наиболее часто звучавших на радио в 2010 году. В конце концов, я получил номинацию нa национальную канадскую блюзовую премию «Maple Blues Awards»! Это очень вдохновляет.

- Ты ведешь активную жизнь в социальных сетях, открыт для общения. Кто твои новые друзья в «гитарно-блюзовом» мире теперь?

- Есть легендарные люди: Ронни Эрл, Рик Эстрин, Боб Марголин, Дюк Робиллард, Рик Холмстром, Чарли Бейти. Они открыты к обшению с любителями блюза.

- В последнем твоем альбоме «On The Move» много элементов свинга и джамп-блюза. Почему произошел такой поворот, и кто для тебя ориентир в этой «старой» музыке?

- Ориентиров много: от T-Bone Walker и Charlie Christian до Junior Watson и Jimmy Vaughan. Мне давно хотелось записать нечто подобное, в конце концов, мне это удалось! Теперь мне хочется сделать что-то совсем другое... Но пока рано об этом говорить.

- Расскажи, пожалуйста, о своем теперешнем оборудовании и инструментах?

- Гитары «Fender Strat Plus Deluxe» и «Harmony Roy Smeck», комбик - «Fender Deluxe Reverb», н екоторое время пользовался гитарой «Gibson ES-339» - она мне очень понравилась... Но, честно говоря, я сейчас меньше заморачиваюсь на эту тему. Меня больше интересует творческая сторона, чем техническая.

- Твоему сыну будет скоро 11 лет, если не ошибаюсь. И ты в свое время говорил, что он неплохо играет на барабанах...

- Он классный блюзовый барабанщик! Играет в блюзовой группе, где он самый молодой участник, я несколько раз джемовал с ними... Надеюсь, он не потеряет интереса к музыке...

- Можно я процитирую один момент? «У меня не было и нет никакой уверенности в том, что наша музыка кому-то по-настоящему нужна. Раньше был беспочвенный юношеский задор и оптимизм: нужно играть, потому что не играть невозможно. Сейчас - стадия некой психической зависимости от процесса, как, скажем, от наркотиков или табака. Что будет дальше - затрудняюсь предположить». Это говорил ты в одном из интервью почти 10 лет назад, когда вы только выбирались из провинции. Как бы ты сейчас ответил на вопрос о своем музыкальном будущем?

- Нужно играть, потому что не играть невозможно!

- Что бы ты хотел передать своим российским поклонникам, и когда нам ждать тебя с гастролями?

- Спасибо огромное за интерес к моей музыке! Я с нетерпением жду встречи на концертах. Когда это получится, пока точно не могу сказать... Надеюсь, что в самом ближайшем будущем!

Беседовал Алексей Щёголев.